Глава 2
Вы думаете, всё так просто?
Да, всё просто. Но совсем не так…
Альберт Эйнштейн
Ах, как же легко было на сердце у Майи в тот день! Как будто хватаешься за лиану и мчишься, но не раскачиваешься вовсе, а летишь только вперед и вперед, не останавливаясь вовсе, вовсе не встречая преград на своем пути. Она то шла, свободно разгребая босыми ногами листву там, где не ступали еще ни люди, ни животные, то повинуясь какому-то только ей одной желанию резко срывалась, бежала вперед будто молния, будто скользящий по воде яркий луч света, ниспосланный богами.
Ах, как прекрасно было это лето! Как пышно цвели травы, какими пьянящими были их ароматы, как необыкновенно сладки были ягоды, как звеняще, искренне пели птицы! Совсем недавно Майя получила свое имя, как и все, увидевшие свое тринадцатое лето. Оно очень нравилось девочке. М-А-Й-Я! Как замечательно звучит! Это имя шепнул ей на ухо Джерра, когда она ступала в воды реки Адун, и с тех пор казалось, что весь мир только и делает, что кличет ее.
-Майя! – журчат короткие речные волны, убегая вперед, от гор к водопадам.
-Майя! – шуршат сухие ветви.
-Майя, Майя! – вторит им насмешник лесное эхо.
«Майя», это означает весна. Джерра говорит, что она родилась весной, когда весь мир цвел и радовался ее первым дням, но сама она не помнила ни этого, ни даты своего рождения. Все это и не важно, ведь сейчас – лето, лето, когда она получила свое имя.
Девочка радовалась ему, как обновке. Как новому яркому венку, как легким кожаным сандалиям, которые очень любила, а потому не носила. «Майя»! Как чудно звучит.
К тому же, то, что она получила имя давало множество удивительных возможностей, которых она не имела раньше. Теперь, можно вместе со взрослыми ходить на охоту, вместе с ними молиться о душах животных, которым пришлось погибнуть, чтобы не погибла их деревня, изучать письмо и рисунок, выучить пляску первого снега, чтобы танцевать его вместе с другими невинными девицами кода мир побелеет, умоляя Зиму не быть суровой, выбрать себе Друга, мужчину, вместе с которым будет разжигать костер, который поцелует ее и тем самым сделает женщиной. До первого поцелуя все дети бесполы, даже если у них есть имя. Но даже это меркнет по сравнению с тем, что в конце этого лета она сможет увидеть сабли Квазара.
Сильные девушки и юноши, настоящие войны будут приходить со всех краев, из многих, многих деревень и кочующих племен, чтобы попробовать свои силы и рискнуть вытянуть из камня прославленное оружие. Так много чужеземцев будет, все они придут с диковинными гостинцами, с чарующими историями о своих приключениях, все принесут с собой что-то неведомое, дух настоящих приключений! Думать приятно. И она, как и все остальные познавшие свое тринадцатое лето будет сидеть и смотреть, как они, пришлецы, начнут обхватывать своими сильными руками рукояти мечей, как станут пробовать дергать их, и, быть может у кого-нибудь даже получится!
Боги, как прекрасно иметь имя! Она бежала, летела, неслась вперед, как безрассудная маленькая золотая птичка, не разбирая дороги, не оглядываясь по сторонам, когда вдруг премудрый диск солнца поблек, и вокруг стало темно. «Быть может, это туча спрятала светило?», - подумалось Майе, и она подняла голову. Но это была не туча. Это была огромная сине-серая тарелка, размером, наверное, даже не с хижину, с деревенскую площадь! Она была воистину громадна, так громадна, как, наверное, громадно солнце вдалеке! Майю охватил панический ужас, страх, смятение – никогда в жизни она не видела ничего, что поразило бы ее воображение так же, как эта штуковина, свободно зависшая в небе. Бессильно двигая деревенеющие от ужаса ноги девочка подбежала к ближайшему дереву и спряталась за ним, надеясь, что крона великана-дуба убережет ее от жуткой тарелки, в то время как лоно этого небесного тела разверзлось, и из него вылетел блестящий предмет, наподобие маленькой юркой лодочки, укрытой сверху еще одной лодочкой. Спустя всего мгновенье из нее вышел человек, одетый во все черное – даже голова его была укрыта черным шлемом. Весь он был облачен в странное одеяние, наподобие доспеха, да только пластики его были такими очевидно легкими и тонкими, что даже тоньше искуснейшие вылепленной глины. Человек в черном (а человек ли это был?) несколько мгновений смотрел на тарелку, а тарелка, по крайней мере, так показалось Майе, смотрела на человека в черном, как будто ожидая чего-то. Потом он коротко кивнул, резко поднял голову вверх, будто прощаясь и тарелка очень быстро исчезла за облаками, улетела, не оставив и следа. Можно было бы даже решить, что и не было никакой тарелки, что все это привиделась Майе, вот только человек в черном никуда не делся. По-прежнему продолжал стоять прямо посреди леса, по которому даже звери ходят со священным благоговением перед его мудростью, несколько не таясь и не переживая. Такая наглость в конец разозлила Майю. Да кто он такой, этот человек в черном? Будь он хоть сам дух темной зимней ночи, она больше не станет бояться его, ведь теперь она не просто Дитя. Она – Майя, Весенняя девушка, она этим летом впервые будет охотиться, впервые увидит сабли Квазара, сможет выбрать того, кто будет целовать ее у огня и впервые назовет женщиной, а через несколько лет, даже сможет оказаться Избранной, если так будет угодно проведенью! Она сможет стать воином или разведчиком, если захочет, и не этому наглому человеку в черном стоять в ее лесу так, будто это его дом!
С диким рыком, будто раненая пума вылетела Майя из своего укрытия сжимая в руке тонкий, блестящий нож, который еще не успела опробовать ни разу.
* * *
В основном в сказании о саблях Квазара не было ничего необычного. Стандартный набор – вытягиваешь меч из камня, получаешь силу, ловкость, величие, могущество и прочее из типового геройского набора, с неприятным довеском в виде Великого Предназначения заключающегося в спасении старушки-вселенной от разнообразной погани. В этом отношении данное оружие было мне напрочь неинтересно – Великое Предназначение и без того давило на совесть не хуже иной наковальни, а силу, мощь и прочую ерунду я смастерил себе сам, и был ей весьма доволен. Вопреки волнениям Цестрии броня была весьма крепка и надежна, латалась относительно легко и ни в чем не уступала обыкновенным морфам могучих рейнджеров.
Но кое-что в легендах о квазаровом наследстве все же показалось мне если не интересным, то как минимум достойными внимания. В некоторых интерпретациях предания упоминалось о еще одном свойстве сабель – защите от смерти. «Кто в руки возьмет творенье Квазара прекрасного, тот будет Избранным зваться... – так, дальше там как раз про разные дары, про тернии и испытания, приключения, мощь, так, это мы все пропустим, ага, - А так же, погибнуть Избранник не сможет от яда, от вражеской стали и прочих угроз раньше срока. Лишь столько живет одаренный чудесною саблей, сколь было отмерено ему при рожденье. Иные угрозы не смогут его потревожить. Умрет он в тот день, что был ему свыше указан» - а вот это уже звучит интересно. Эти строки даются не в каждой версии истории, однако интригуют. Мне ведь уже приходилось убеждаться – иногда логика уступает место иррациональности. Быть может если современная наука не может мне помочь, помогут иные силы? Впрочем, почти наверняка у этих «иных сил» есть резонное объяснение, просто пока нам еще рано его знать. Ну да не важно.
Мне было грустно расставаться с Андросом после нескольких месяцев знакомства, однако это было необходимо каждому из нас. Мы крепко обнялись на прощанье, и я на своем маленьком корабле, действительно плоховато переносящим большие перелеты отправился на земли дикой планеты Мириной, населенной племенами людей с отсталой цивилизацией. Что интересно, в таком состоянии их общество находилось уже более трех тысяч лет, в структуре его вовсе отсутствовали ученые, народы обладали лишь примитивной пиктографической письменностью на стадии перехода в иероглифическую, у них не были развиты ни экономика, ни дорожная система, ни государственность. Фольклор тоже был сформирован не слишком сильно, за исключением поклонению тотемным животным и почитания Квазара, который по их теологии выходит чем-то вроде звездного творца - наблюдателя. Мне не очень хотелось пополнить бастион богов Мириноя, и потому я, конечно, предпочел бы не встречается с местными жителями. Однако, как это часто бывает, обстоятельствам было угодно сложится совершенно не так, как мне хотелось. А сложились они в тринадцатилетнего подростка предположительно женского пола, с длинными развивающимися спутанными волосами, вылетевшего на меня с адскими воплями из-за ближайшего дерева едва я успел спуститься по трапу. Это было… гостеприимно.
Пока милейшее создание трогательно долбило своим огромным тесаком по броне фантома, у меня появилась минутка чтобы отойти от удивления и поразмыслить над происходящим. Дано: Ребенок, при ближайшем рассмотрении девочка, напуганный до неизвестной мне степени. Как будет решать? Самый очевидный выход, это, конечно, включить режим невидимости и попытаться укрыться в зарослях. Вот только мой корабль по-прежнему тут, дистанционного управления у него нет (упущение), голограммой его тоже не укроешь (еще одно упущение). Попытаться увернуться? Нет, тоже плохо. Пока я буду уклоняться, она почти наверняка по инерции свалиться, и, чего доброго пораниться своей игрушкой. И тогда выбор напросился сам собой. Как говориться: «Будь проще, и у тебя будет меньше делителей».
-Я сдаюсь.
-Что ты сказал, человек в черном? - От удивления девочка даже перестала замахиваться и воткнула в меня взгляд своих чайных глаз.
-Ты победила.
-Значит, ты мой пленник, - ее голосок тут же стал на удивление твердым и властным, - И пойдешь со мной.
-Куда?
-Не твое дело. Лучше скажи, чем мне тебя связать?
Ситуация начала напоминать необратимый цикл Карно. То есть пока все хорошо, и в любой момент может быть исправлено, но одно неверное движение, и все пойдет наперекосяк.
-Как тебя зовут?
Она недолго молчала, разглядывая чащобы, затем оборвала какую-то цветущую лозу и жестом потребовала, чтобы я для удобства связыванья свел вместе руки.
-Майя можешь меня называть. А ты? У тебя есть имя?
По ее интонации я сообразил, что это чрезвычайно важный вопрос.
-Фантом.
-Фантом? Что это за имя такое, Фантом? Это все равно, если бы я назвалась огнецветом или полевкой. Ну-ка назови свое имя, тот, кого я поймала, или я начну думать, что у тебя его и нет… или правда нет? У тебя что, нет имени? Ты его еще не заслужил?
-Я его потерял, - ответил я уклончиво, надеясь, что дальнейших вопросов не последует, и оказался прав – девочку настолько поразила эта фраза, будто я сказал, что потерял печень или забыл квадратный корень из двухсот пятидесяти шести.
-Ладно, пошли, безымянный. Я покажу тебя Джерре, а он уж решит, что делать.
И мы пошли. Девочка, Майя шла позади, подбадривая меня, по средствам тыканья между лопаток кинжалом, я вышагивал впереди, со связанными руками. По-своему это было интересно. Мириной действительно был прекрасен. Его флора не слишком сильно отличалась от земной в районах тропического климата (хотя температурный режим близок к стредней полосе), но будучи жителем своей родной планеты, я никогда не видел ее так близко, как видел в тот день. Нарисованная на страницах красочных детских энциклопедий, зашифрованная в двоичный код и спрятанная в глубине монитора компьютера, она предстала передо мною сейчас во всей своей ошеломляющей красе и сбивала с ног. Запахи, звуки, влажность, все это, зачитанное мною в книгах про викторианских искателей приключений, описанное, казалось так бесконечно подробно вдруг стало лишь бледным призраком действительности, которая, будто намеренно лезла в мои глаза, отвлекая от маленькой воительницы, гордо сопровождающей свою добычу. Если подумать, Майя и правда была трогательна до бесконечности.
В деревне наше появление вызвало большой переполох. Женщины при виде меня закрывали окна, затянутые тонкой кожей, похожей на бычьи пузыри, дети ошарашено глазели вслед, иные из них начинали плакать, мужчины удивленно и воинственно приближались. С каждым шагом улыбка моей маленькой похитительницы становилась все более широкой, она была весьма довольна собой. И не удивительно – почти все жители поселка смотрели на нее с очевидным почтением. Наконец вперед вышел старик средней степени бородатости, такой же крепкий, как Кинвон, хотя и очевидно более потрепанный жизнью, хотя и не переживший столь массовых сражений. Судя по тому, как все сразу притихли, как обратились к нему все взоры и очевидно души, сразу стало ясно что это – представитель власти. А кто именно - шаман, вождь или староста было непринципиально.
-Кого ты привела к нам Майя? – спросил он так добродушно, будто шла речь о парнишке из соседней деревни, - кого и зачем?
-Он мой пленник. Я сама изловила его после того, как он спустился с небес! - провозгласила девочка. Голос ее так и сочился гордостью.
-Ох, все ясно. Скажи мне, пленник Майи, ты пришел посмотреть на сабли Квазара?
Ну конечно. Раз легенда так популярна, сюда периодически заглядывают желающие почувствовать себя королем Артуром космические туристы да просто любопытствующие, и жители деревни, теоретически, к такому повороту готовы, так что я не то, чтобы сильно удивил их. Просто представляю из себя занимательную ценностью, вероятно похожую в представлении аборигенов Мириноя, на внезапно оказавшейся реальным чайник Рассела.
-Это так.
-Желаешь ли ты нам зла, звездный гость?
-Вовсе нет.
-А готов ли ты это доказать?
Ага, понятно. Миринойцы, уставшие давать всякому космическому сброду запросто лапать свои реликвии наверняка уже составили для гостей из холодного черного космоса прайс-лист. Как это меркантильно, не ожидал. Впрочем, почему бы и нет? В конце - концов, они же тоже люди, а люди настроены получать блага. При ином раскладе не выжило бы человечество ни на Земле, ни на Мириное. Ведь даже в сказках добрые старушки не просто так подсказывали принца пути из темных лесов, так чего я хотел, сказочного благородства? Но старик как будто прочитал мои мысли.
-Не думай, я спрашиваю тебя об этом потому, что желаю платы за услуги. Если тебе, темный странник, будет угодно притронутся к саблям, ты сможешь сделать это так же, как и все. Просто сейчас, когда я вижу пришельца из иных миров, я смею надеяться, что он много больше силен и хитер, чем даже лучший из наших мужей. А у нас большое несчастье приключилось, и помочь некому.
-В чем дело?
Интересно, пока я спал Андрос написал у меня на лбу «герой на полставки» или даже в черной маске фантома у меня вид интеллигентного юноши неспособного сказать «нет»?
-Слушай же! В трех рощах отсюда, в серых скалах завелось неведомое чудище. По ночам оно воет волком, днем скребет жуткими своими когтями. Многие видели его силуэт на фоне встающих лун!
-Вы хотите избавления от него?
Да делись оно все на ноль! Если меня просят о помощи, кто я такой, чтобы отказать?
-Именно.
-Отправлюсь немедленно.
И я развернулся в указанном направлении и зашагал, как был. Со связанными цветущей ветвью руками. Но, видимо, спокойно уйти мне было не суждено.
-Эй, подожди! Джерра, ты не можешь отпустить его просто так! по закону он мой пленник и не имеет права самостоятельно ходить, где ему вздумается без моего присмотра!
-Но Майя…
Судя по тому, что Джерра молчал, сказать ему действительно было нечего, и это мне искренне не понравилось. День и так начался прескверно, не хватало еще отправляясь на битву с неведомым созданием брать с собой тринадцатилетнюю разбойницу.
Однако законы этого мира явно были выше здравого смысла, и старик тяжело вздохнув дал свое согласие. Кто бы знал, как тяжело в этот момент вздохнул я!
Раз дело касалось не только меня, но и Майи, нам пришлось подождать до рассвета следующего дня. Мать девочки, милая и еще совсем молодая женщина снабдила нас едой и улыбкой, отец ее – колчаном стрел и коротким мечом. Он явно не доверял моему оружию, считая, что раз опасности подвергается его дочь, лучше пользоваться старыми, но проверенными средствами, таким как крепкое оперение, тугая тетива, да точеная сталь.
Дорога к скалам длилась около четырех часов, и все это время моя милая спутница радостно щебетала, никак не проявляя признаков усталости. Для нее все это было ни капли не труднее прогулки в центральный парк, и судя по всему так же весело.
-А если мы не сможем договориться с чудищем, и нам придется его убить? – спрашивала она взволнованно, - как я буду просить о прощении его душу? Если он не похож ни на одно из известных мне животных и не назовет своего имени, как я обращусь к его сути, как попрошу о прощении его сердце? Может быть, он тоже потерял свое имя, как ты, Фантом? И почему ты все время молчишь? Тебе не кажется важной молитва о погибшем? Если ты убиваешь кого-то, нужно обязательно просить прощения, разве ты не знал? Если не просить прощения, если не успокаивать мятежную душу песней, ей будет больно, а зачем причинять лишнюю боль тому, кто и без того мертв?
Я вспомнил о многочисленных монстров Рощи Ангелов. Вспомнил о том, как они взрывались, о том, как рассыпались в прах, исчезали и растворялись. Вспомнил о том, как редко жалел их.
Все вокруг, мои друзья и знакомые всегда называли меня мягкосердечным. Говорили, что я слишком добр, что моя душа, по всей видимости, сделана из изнеженной сахарной ваты, на которой так легко остаются следы. Да и сам я всегда мнил себя пацифистом, полагал, что даже с иными тварями из преисподней можно найти общий язык. Почему же сейчас рядом с этой девочкой, вслушиваясь в ее невесомую болтовню, я чувствовал себя таким гадом?
-Не у всех монстров есть душа, Майя, - сказал я тихо, и она сразу завяла.
А я так хотел, чтобы она спорила со мной, начала доказывать свою правоту.
Тем не менее, скалы приближались. Они были не так высоки, как можно было бы подумать, и даже не то, чтобы слишком привлекательны. Крупному монстру не нашлось бы здесь простора, мелкий мог жить в одной из пещер.
-Много ли тут мест, где можно укрыться?
-Нет, тут только одна пещера и вовсе нет подземных коридоров.
Так чего же вы боялись? Давно бы вытравили этого монстра, если бы пошли туда всей деревней. Хотя, легко мне говорить! Я видел подобных созданий каждую неделю и не по разу. А ведь обычные люди не так привычны к такому зрелищу.
Однако происходящее продолжало меня удивлять. При входе нас не ждали ни сваленные в кучу кости, ни угрожающего вида пятна слизи, ни еще какие-нибудь обыкновенных атрибутов обиталища жуткой твари. Видимо, Майю это тоже несколько удивило. Подойдя к сырой чернильной бездне, она набрала в грудь побольше воздуха и что есть мочи закричала:
-Злобное Существо! Выходи на Бой! Мы пришли тебя побеждать!
Если бы я мог, прижал бы к лицу ладонь.
-Нет, ну, правда! Выходи, не бойся!
А сама бы ты вышла на такой выкрик, Майя?
Но к моему глубочайшему шоку из темноты послышались первые звуки. Страшный, дикий монстр, устрашивший все окрестности… скулил.
Через пару мгновений на свет вышел источник звука. Это было создание, более всего напоминавшее маленького мальчика с головой собаки. Очень безобразной собаки. Вместо шерсти его кожа была покрыта крупной, серой чешуей, уши заменяли перепонки. У щенка был такой вид, будто от страха он сейчас умрет, причем прямо на этих камнях. Глаза были красными от слез, ручки (лапки?) крупно тряслись, да и вообще, весь образ ребенка, а по-другому его назвать было сложно, говорил нам о том что он голоден, перепуган и на последнем издыхании от напряжения.
«Главное, чтобы Майя не струхнула и не начала орать, - подумалось мне, - потому что тогда он тоже начнет орать, и они напугают друг друга еще больше», но она, конечно, начала. Она завизжала. От восторга.
-О, все звери Мириноя, как он хорош! – вскричала она будто блондинка, увидевшая болонку.
Ну конечно. Какая девушка не будет в восторге от гипертрофированного антропоморфного пса-мутанта? Я улыбнулся под шлемом.
-Как тебя зовут, прелесть? Меня – Майя, я только недавно получила свое имя. Это – Фантом. Он свое имя потерял. Это каким же нужно быть растяпой, чтобы потерять свое имя?! А как тебя зовут?
-Анубис… Крюгер…Мем… - пробормотал мальчишка-пес срывающимся голосом.
По дороге в деревню Анибус Крюгер рассказал нам свою историю. Оказалось, его родная планета, Сириус, была атакованная войнами Астрономы. Они искали себе рекрутов, иномирян с отталкивающей по мнению самой принцессы зла и ее поданных внешностью, чтобы в будущем воспитать из них солдат. Говорят и с самой Астрономой когда-то поступили схожим образом, но это уже что-то из области слухов. Однако, в процессе перевозки Догги (так прозвала его Майя) оказался совершенно бесполезным, и его бросили тут, как ненужный мусор. Мальчик был очень смышленым, на Мириное ему было не место, хотя Майя, со свойственным ей упорством, до последнего уговаривала его (и меня) остаться. Но я был непреклонен – ребенка надлежало доставить на его родную планету, к родителям и семье.
На этот раз попутный транспорт пришлось ловить довольно долго. Мы вместе дождались осеннего праздника-ритуала вытягиванья сабель, и я, на общих основаниях попробовал высвободить из каменного плена меч, который, конечно же, и не думал подаваться.
Потом была зима, и мы, вместе с Догги любовались на нашу милую подругу, вместе с другими девушками босиком танцующую на первом снегу, теплыми своими ногами и сердцем растапливающей его. Ах, что это было за зрелище, что это было за время! Но через несколько дней, наконец, прибыл тот, кто смог протянуть нам руку помощи. Его корабль светился цветами светофора.
-Я – Синий Центурион, готов помочь вам, путники, если вы не нарушаете закон!
-Мне нужно привезти этого молодого человека домой, его там ждут, - сказал я, не объясняя подробностей, и, Центуриону, этого, кажется, хватило.
Мы отправились на Сириус, в то время, как хозяин транспорта держал путь на Землю.
Перед отъездом Майя попросила сделать для нее «еще одну вещь».
Мы забрались на высокий холм, усыпанный белыми снежинками, и развели там высокий костер. В этот момент мне казалось, что, весь мир, это и есть эта маленькая затерянная в глубинах галактики планета, что нет и не было никогда никакой Земли, никаких Могучих Морфинов и никакого Зордона. Есть только Мириной, только я, Майя, Догги и этот оранжевый огонь, символ нашей свободы.
-Теперь ты должен сделать меня женщиной! – требовательно заявила моя прямая ненаглядная, - не бойся, для этого ничего особенного не нужно. Просто поцелуй меня, ладно? Я закрою глаза и не буду смотреть на твое лицо.
Я не мог снять шлема, чтобы поцеловать ее. Не мог. Но все равно снял, сделал это только на мгновенье, чтобы коснуться губами ее горячего лба.